Послушай:
тыл – есть фронт,
кромешный ад.
Врывалась осень на поля сражений.
Век двадцатый, век железный,
Век военный, век седой!
Старина уже болезный –
Все кричат, что молодой…
Я не буду спорить, слышишь?
Но признаться нам не грех:
Нынче ты живёшь и дышишь
Вечной молодостью тех,
Кто ушёл из жизни прежде,
Чем родиться ты успел,
Кто в боях на Красной Пресне
Песню мужества запел.
Кто бывал прямым и грубым,
Но когда пришёл черёд,
Бросился хрипящей грудью
На фашистский пулемёт.
Кто подчас казался слабым,
Но пришла пора – и он
Пытки выдержал в гестапо,
Был расстрелян иль сожжён.
Кто заслуживал Героя,
Но за то, что был в плену,
Осуждён и под конвоем
Отвезён на Колыму.
Кто упал в бою на Волге,
Кто упал в бою за Доном,
Кто в концлагере германском,
Кто в спецлагере своём, –
Многих только ты приметил,
Многих даже я запомнил,
Многих следователь знает
Да колымский бурелом.
Век двадцатый, век железный,
Век военный, век седой!
Старина уже болезный –
Все кричат, что молодой…
Ты на людях не заплачешь,
Никому не знать о том,
Как ты стонешь, слёзы прячешь,
Задыхаясь под платком,
Как тоскуешь ты порою
И становишься темней,
Вспоминая о героях
Горькой юности своей.