Пропыленные клены и вязы.
Виноградные лозы в росе.
Батальоны врываются в Яссы
И выходят опять на шоссе.

Мы в те дни поднимались болезненно-рано;
Подходили к окну… отходили, сердясь.
Над пустыми полями бродили туманы,
На дорогах рыжела заклеклая грязь.

Мы бились за Дон, за Отчизну свою.
Рождались герои в жестоком бою.
Встал первым из первых в те грозные дни
Калмык-богатырь – наш Деликов Эрдни.

Я – тыловая крыса.
«Люди – они на фронте,
а этот – в своей постели
спит со своей женой…»

Я всё запомню так,
как есть.
Как листья улетают с веток,
как тарахтит на крыше жесть,
как ночь чиста перед рассветом.

Как будто раны затянув живые,
Кирпич ложится в брешь, за рядом ряд.
«Окрашено», – я прочитал впервые
На той стене, куда попал снаряд.

Здесь, над Волгою,
Небо спокойно и синее,
Словно не было
Той самой страшной из войн.

Не забыть, как друзей хоронили,
На ветру слёзы жгучие стыли…
Было мало Земли, было много
Для тяжёлых солдатских сапог…

И какие ж красавицы на Руси росли!
Косы толстенные, в руку, почти до пят.
Ноги, не знавшие обуви, от росы красны.
Ситцы – излюбленный их наряд.

Его не раз встречали вы закатною порой
С гармошкой над причалами, над светлою невой.
Идет вечерним городом, улыбки шлет друзьям,
А то вдруг переборами пройдется по ладам.

Что меня заставляет обернуться назад? –
Это танки летят! это танки горят!
И как феникс в бою среди сотен врагов
под обстрелом сгорает Серёжа Орлов!

Они сейчас ещё в боях
и всё ещё дерутся насмерть,
с победным зовом на губах
и забинтованные наспех.

Нет, он не умер,
Он погиб, мой брат…
Он ранен был
Семнадцать лет назад.

Я был пацаном голопятым,
Но память навек сберегла:
Какая у нас в сорок пятом
Большая победа была!

Да, было нелегко – не скрою.
Ведь жили в мире мы таком,
Где и осеннею порою
Случалось бегать босиком.