В саду играет полковой оркестр,
Огнём горят начищенные трубы,
И тесно от солдаток и невест,
И беспризорны спеющие губы…

Тайна старых фотографий,
Памяти пайковый хлеб…
Беззащитность биографий
Перед волею судеб.

Весенние дни рождения,
Сиренью вскипающий сад.
Ровесникам освобождения
Сегодня уже пятьдесят.

…Мы падали. Никто не делал гроба.
И только, раскаленной добела,
В груди у нас не остывала злоба –
Она и поднимала, и вела.

От голода не мог и плакать громко,
Ты этого не помнишь ничего,
Полуживым нашли тебя в обломках
Девчата из дружины ПВО.

Ракет зеленые огни
По бледным лицам полоснули.
Пониже голову пригни
И как шальной не лезь под пули.

К полосе прифронтовой
Поезд вышел с полустанка.
На вагоне часовой:
Это девушка-мокшанка.

Я всей жизнью своей виноват
И останусь всю жизнь виноватым
В том, что стал Неизвестный Солдат
Навсегда Неизвестным Солдатом.

Храни, судьба моя, храни
Родную праведную пашню,
Где я живу,
Приняв от павших...

Цветочный ряд. Тиши́нский рынок.
Аляповатый цвет картинок,
В мешочках белых семена.
Они по виду неказисты...

В старых фильмах – наивные люди,
В старых фильмах – наивные власти,
Представленья наивны о блуде,
Представленья наивны о страсти.

Мне снилось, будто шел солдат с войны,
Он шел из окруженья. Был он ранен,
И может, потому он был так странен
И были так глаза его грустны.

Ему бы осенью домой,
где мать и где Она –
его надежды молодой
невеста ли? жена?

Обелиск невысок. Небогат.
Две дороги крест-накрест лежат.
Не слышны ни гармонь, ни слова.
Скорбный ряд начинается с А.

Он забыл, что он был командиром полка,
что осталась на Западном фронте рука.
Он не просто забыл – он закончил полёт,
в мирном мире без неба забот достаёт.