Пусть в грозах фронтовых ночей
Я мёрзну и не сплю, –
За счастье родины моей
Я всё перетерплю.

Я помню, в цех война вступила,
Весь цех заполнила собою.
Казалось, труженицы тыла
Здесь лично встретились с войною.

Обелиск невысок. Небогат.
Две дороги крест-накрест лежат.
Не слышны ни гармонь, ни слова.
Скорбный ряд начинается с А.

Встань лицом на запад – погляди.
Поклонись родным твоим полям,
Видно, всё, что ждет нас впереди,
Мы с тобой разделим пополам.

Солдат все годы на войне –
В огне свинцовых гроз.
Он шёл по выжженной стране,
В боях мужал и рос.

Шумел несжатый гаолян,
Еще висела пыль атаки,
А танки шли через Хинган,
О скалы нагревая траки.

Рассвет… И канонады
Смолкает гул ночной.
Смотрю в просвет ограды –
Дворец передо мной.

Кружится тихий снег.
Жарко горит село.
Небо, как в страшном сне,
Пламенем обнесло.

Неужели мне видятся сны:
Молодым, боевым петухом
Проскакал я на палке верхом
По дороге военной весны.

Я помню хлеб. Он черен был и липок –
Ржаной муки был грубоват помол.
Но расплывались лица от улыбок,
Когда буханку ставили на стол.

Припозднился. Лёг. Заснул легко.
Никаких кошмаров мне не снилось.
А потом проснулся оттого,
Что гроза в окно моё ломилась.

Когда отца убило на войне,
Была ты ростом чуть повыше плуга.
Но подросла дочь пахаря к весне –
За ручки ухватилась без испуга.

Мне кажется сейчас, что знаю я
Всех, кто живет в моей большой стране.
Я знаю их в лицо, я знаю голос их.
Я подойду к окну – и слышу далеко,

С плацдарма слышен гул орудий.
Там подкрепленья ждут полки.
А здесь, у Одера-реки,
К мосту стянулись танки, люди,
Повозки и грузовики.

Послевоенная школа.
Класс до отказа набит.
Дивная сила глагола
Юные души знобит.