Рисуют мальчики войну,Рисуют танки и «катюши».Висят во всю листа длинуСнаряды жёлтые, как груши.
Читать
Весь город в праздничных букетах,Весь – наклонившийся к проспектам,Как бы привставший на носки, –Идут гвардейские полки!
Над полями шумный трепет дня…Солнце жарит – хоть пеки картошку!Подгоняет бабушка коня:– Ну, шагай, соколик, понемножку!
Часто смерти в глазаМы умели взглянуть.И ничто нас назадНе могло повернуть.
Лишь тогда, когда с судьбой народаТы соединил судьбу свою,Станут твои прожитые годыСчастьем, завоеванным в бою.
День догорел, чернобородый всадникСпускался тихо по тропинке с гор.Косая тень легла на виноградник.Мы разожгли на берегу костер.
Над Дунаем тополь гибкийВздрогнул раненой корой.И вздохнули робко скрипкиНа разбитой мостовой.
После ручки с пером впервыеЗдесь винтовку держит рука.Вам, друзья мои тыловые,Поручаю стихи пока.
То ль виновен закат багряный,То ль повинен песок зыбучий...Что ж припомнилось ветерануНад ковыльной днепровской кручей?
Идем мы скрытно, без огней.Пыхтит машина, и одноТвердит как будто кто-то в ней:«Давным-давно. Давным-давно».
Надел шинель, винтовку взял –Ну чем не воин? Но куда там!Я стал мечтать, но я не стал,Не стал тогда еще солдатом.
Над волжской дедовской сторонкойВновь журавлиный тянет клин…Лист пожелтевший с датой громкой,И сверху четкое: «Берлин».
Жёсткий кипрей на сизом кургане.Жёлтое солнце пронзительно греет.Чёрная птица ходит кругами.Пыль над дорогою в воздухе реет.
Девчата банно-прачечных отрядовс изъеденными щелоком руками,прекрасные,как утренние зори,
Немало бед в пути мы испытали,Мы стужей и жарою крещены.Исхлёстаны свинцовым ливнем дали.А я блуждаю по полям войны.
Всю ночь в тайге буянили метели,К востоку тяжко пробивая путь,В снегу завязли стрельчатые ели,До сорока к утру упала ртуть.
Всё решив, ни о чём не скорбя, –Невозможно, чтоб враг победил –«Вызываю огонь на себя,Вызываю огонь на себя
На холме сутулом два куста.Вот и все. Клочок. Земная пядь.И она зовется: высота319,25.
Газетчиком дивизионнымЯ полземли исколесил.Шел по дорогам обожженным,Спал на снегу и грязь месил.
Где они, военные дороги?Отвечаем – пройдены в былом.Громогласно подводя итоги,Сели и пируем за столом.
Где отец схоронен – неизвестно,Лишь известно: он погиб в бою,По-солдатски преданно и честноЗащищая Родину свою.
Ночным паровозным крикомРазбужена тишина.Качает вагон на стыках,Плывёт за окном луна.
Если в руки возьму я гитару –Фронтовую подругу свою –То она мне напомнит о старом,И о пройденном струны споют!
В его зрачок, как будто в дом просторный,Входили сосны, тучи, плес озерный.Косая тень вороньего крылаС размаху глаз делила пополам.
Мы несли его к могилеНа плечах лесной тропой.Тучи серые сорилиВперемешку снег с крупой.
Глухим декабрём,Когда в улицах злобствует стужаИ зимние клёныО солнечном августе тужат
Гнут и гнетут холодные ветраУпрямую полярную берёзу.Окно землянки с самого утраДождя косого заливают слёзы.
В каждом доме утром рано-ранослышатся знакомые слова.Это твердый голос Левитана,словно клятва: «Говорит Москва!»
Хлеб такой я знал и до блокады:С примесью мякины и коры.Ел его давно – у землепашцев,Бедняков тех мест, где начал жизнь.
Горжусь своей долей, но еслиЗаглянете в душу мою,Поймете – печальные песниНедаром я часто пою.
Давно окончена война,А всё же нет да нетВзорвется гулом тишина,Войны минувшей след.
Еще скребут по сердцу «мессера»,ещевот здесьбезумствуют стрелки
Что фашистам неугодно –Нам как раз наоборот!Мы отбили город Гродно,Мы продвинулись вперед.
Грохот пушек полдня не тревожит,Только мы тот грохот не забыли:Пусть стоит сегодня день погожийНад землей, дающей изобилье.
Грузовики, рыча, неслись куда-то,Валялись трупы беженцев в пыли.Два пехотинца пленного солдатаС передовых в армейский штаб вели.
Все стихи, Книга 2, 1945
Все стихи, Книга 1, Год не указан
Все стихи, Книга 3, Год не указан