До глубины потрясена,
Земля качается от боли.
Там, где заставила война,
Залёг солдат в открытом поле.
Был груб к старшинам, к паникерам – лют.
А медсестра над гробом обмирала.
Гремел в строю винтовочный салют –
Солдаты хоронили генерала.
Командующий фронтом приказал –
Хрипела трубка грозно и устало:
«Атаковать – иначе трибунал!
И овладеть во что бы то ни стало!»
Под Вязьмою заснеженная степь.
В сугробах вязнет бедная пехота.
Поднял комдив улёгшуюся цепь
И с шашкою повёл на пулемёты.
Рубил сплеча железные ежи.
Затих перед колючим перелазом…
А роты, что ж, не взяли рубежи
И отошли, не выполнив приказа.
Вчера главком грозился расстрелять
Весёлого и дерзкого комдива.
Убит в бою. Какая благодать!
Всё обошлось достойно и счастливо.
Над холмиком звезда водружена –
Не палачи хоронят, а солдаты!
Не будет опозорена жена,
И дети не лишатся аттестата.
Не думайте, что был он нелюдим.
Душа живая в нем кипмя играла.
Простим грехи. Заслуги подтвердим.
Преломим хлеб – помянем генерала.
03.06, 12.07. 1992