Я не о том, что на потеху
ребячьим крикам гулко вторит.
Тут не до смеха. Это эхо –
глухая боль и чье-то горе…
Молодость была окопной:
Все за казенный счет.
«Шо-курат!» – выкрикивал ротный,
что по-эстонски – «черт».
Пулемет огрызался яростно:
Он помнил еще Перекоп.
Может, он обстреливал Врангеля
С крымских высот?
Ну, а мы – окопные ангелы,
Из траншей вытягивая выи,
В братские могилы укладываясь,
Были надеждой России.