Мать с войны хранила похоронки,
Четыре пожелтевшие листа.
И они лежали за иконкой
Под охраной самого Христа!

Прошла война, ушла за поворот,
В чехлах стоят гвардейские знамёна.
И жизнь, и время движутся вперёд,
Отстали только двадцать миллионов…

В город переехал дядя Яков.
Вновь с бессонницею до утра одни…
Корни перерублены. Однако
Даже мёртвые болят они.

Мины летели, пронзительно воя,
Чтобы сразить молодого бойца.
В полдень упал он под елью кривою,
Кровь отирая ладонью с лица.

Я был песчинкой в наступленье,
В бумаге писаря – строкой…
Но младший брат мой с восхищеньем
К медали тянется рукой.

По старой памяти, как будто невзначай,
Я захожу к твоей седой старушке.
В коричневые глиняные кружки
Она душистый разливает чай.

Когда полосками газеты
В избе оклеено окно,
Когда нет хлеба, дров и света,
Тогда – действительно – темно.

Тем, кто смелей и моложе, –
Мной не забытый герой.
Это меня он тревожит –
Свет над Поклонной горой.

…Но перед утренней зарницей
Утихнет бой на пять минут,
Над отдыхающей бойницей
Глаза любимые сверкнут.

Жизнь торжествует в разномастном гуле,
Где вздохи вдов порою не слышны…
В большой эмалированной кастрюле
Замесит мама...

Когда вперед рванули танки,
кроша пространство, как стекло,
а в орудийной перебранке
под снегом землю затрясло

О счастье не могло быть речи,
Когда, чтоб не страдать в плену,
Народ страны взвалил на плечи
Отечественную войну.

Не отмечена ничем в календаре
Вереница этих дат и этих чисел:
На моря Россия вышла при Петре,
А вернулась восвояси – при Борисе.

Хвала тебе, пихтовая хвоя!
От юных дней моих тебе спасибо!
Позёмка сизая мела,
Метель за цехом голосила.

Война была закончена. В поместья,
Кто выжил, те вернулись, дорогие;
Звучали завоёванные песни –
«Король Анри Четвёртый» и другие...