В зное заводы, дома, вокзал.
Пыль на крутом берегу.
Голос Отчизны ему сказал:
«Город не сдай врагу!»

Вижу, вижу, как босыми пятками
Промелькнуло детство второпях,
С мамиными пёстрыми заплатками,
С отблеском пожарища в глазах.

В голубом конверте тонком
Чуть не первым из села
Нам в то лето похоронка
Неожиданно пришла.

Когда тебя отец берёт на плечи,
Забудь свой страх, сомнения рассей:
Ты самый сильный, и теперь при встрече
Сам дразнишь безбоязненно гусей.

Стоит над морем Ленинград
Гранитною скалой,
Как много лет тому назад,
Готов на смертный бой.

Мне про отца, я помню, часто,
Шутя, рассказывала мать,
Как безуспешно обучался
Он на гармонике играть.

В кухне звякала картошка…
Сон никак не проходил.
Мама будит:
– Ребятёнки!..
Скоро будет бригадир.

Воевал портной иголкой:
Он в походах боевых
Штопал дырки от осколков
На шинелях фронтовых.

Там, где радуга над полем,
Где зелёная деревня,
Где гуляют грозы в ливнях
По берёзовым лесам...

Стекла в клетку – стекла сумасшедшие.
Бьется в черных судорогах тьма.
Вот оно – вселенское увечие,
Всполоха ночного кутерьма.

В полях за Вислой сонной лежат в земле сырой
Сережка с Малой Бронной и Витька с Моховой.
А где-то в людном мире который год подряд
Одни в пустой квартире их матери не спят.

Пыль еще клубилась над Берлином,
Под лучами яркими дробясь…
А солдат, усевшись на руины,
Развернул кисет не торопясь.

Все распри сводятся на нет
Артиллерийской перестрелкой.
Сияет ярче дружбы свет,
И места нет корысти мелкой.

Лагерь.
Колючка.
Неволя.
За лагерем – степь и воля,
Поле, бескрайнее поле…

Мы?.. Гитлеру?.. Равны?..
Да он – родной ваш папа!
Теперь вы влюблены
В культурный слой гестапо.