Стал город частью фронта:
Огни, окопы, рвы.
Идёт за ротой рота
По берегу Невы.

Жил мальчик в трёхконцовой деревушке,
Гонял ворон на выгоне и пнях.
И из отколотой отцовской кружки
Пивал он правду о прошедших днях.

В детстве мать мне часто пела песню
О чудесных, сказочных краях,
О жар-птице в синем поднебесье,
О семи лихих богатырях.

Когда я вспоминаю о войне,
Которую узнал ещё ребёнком,
Не о салюте вспоминаю звонком,
Я вспоминаю о тревожной тишине.

Стали добрыми слухи
И весёлым оркестр.
На виду у разрухи
Всё ликует окрест.

Оставлю в скверике скамью,
Сверну на площадь наудачу,
Под тёплым снегом постою,
От тёплой радости заплачу.

Давно запаханы траншеи…
Земля цветёт и хорошеет,
И жаждой будущих свершений
Полны мальчишеские сны.

Тут – только рана пулевая,
А там – сосчитаны часы.
Дымится, скорбно дотлевая,
Лесок нейтральной полосы.

Вдали блестит полоска плеса,
За ней – прибрежный косогор.
Вагон качает, и колеса
Ведут ритмичный перебор.

Ни одного не уцелело сына,
Обоих увела с собой война.
Стоит у окон горькая калина,
Её видать из каждого окна.

На Пулковских высотах тишина.
Представить даже трудно, что когда-то
Здесь контру били Октября солдаты,
Что здесь прошла недавняя война.

Позади грозовая эпоха –
Сколько жизней взяла на погост?!
Но никто до последнего вздоха
Не свернул с этих огненных вёрст.

Немало бед в пути мы испытали,
Мы стужей и жарою крещены.
Исхлёстаны свинцовым ливнем дали.
А я блуждаю по полям войны.

Раздвигая меха нетугие,
Дед играет знакомый мотив
Про тревожные дни боевые,
Про товарищей павших своих.

В боях добыв Отчизне славу,
Как маршалы мы ехали домой,
Но был сержант товарищ мой бывалый,
А я вовсе – только рядовой.