БАЛЛАДА О ЧЕРСТВОМ КУСКЕ

По безлюдным проспектам оглушительно звонко
Громыхала на дьявольской смеси трёхтонка.
Леденистый брезент прикрывал её кузов –
Драгоценные тонны замечательных грузов.

Молчаливый водитель, примёрзший к баранке,
Вёз на фронт концентраты, хлеба вёз он буханки,
Вёз он сало и масло, вёз консервы и водку,
И махорку он вёз, проклиная погодку.

Рядом с ним лейтенант прятал нос в рукавицу.
Был он худ. Был похож на голодную птицу.
И казалось ему, что водителя нету,
Что забрёл грузовик на чужую планету.

Вдруг навстречу лучам – синим трепетным фарам –
Дом из мрака шагнул, покорёжен пожаром,
А сквозь эти лучи снег летел, как сквозь сито,
Снег летел, как мука, – плавно, медленно, сыто...

– Стоп! – сказал лейтенант. – Погодите, водитель,
Я, – сказал лейтенант, – здешний всё-таки житель.
И шофёр осадил перед домом машину,
И пронзительный ветер ворвался в кабину.

И взбежал лейтенант по знакомым ступеням,
И вошёл. И сынишка прижался к коленям.
Воробьиные рёбрышки... Бледные губки...
Старичок семилетний в потрёпанной шубке.

– Как живёшь, мальчуган? Отвечай без обмана!.. –
И достал лейтенант свой паёк из кармана.
Хлеба чёрствый кусок дал он сыну: – Пожуй-ка, –
И шагнул он туда, где дымила буржуйка.

Там – поверх одеяла – распухшие руки,
Там жену он увидел после долгой разлуки.
Там, боясь разрыдаться, взял за бедные плечи
И в глаза заглянул, что мерцали, как свечи.

Но не знал лейтенант семилетнего сына.
Был мальчишка в отца – настоящий мужчина!
И, когда замигал догоревший огарок,
Маме в руку вложил он отцовский подарок.

А когда лейтенант вновь садился в трёхтонку,
«Приезжай!» – закричал ему мальчик вдогонку.
И опять сквозь лучи снег летел, как сквозь сито,
Снег летел, как мука, – плавно, медленно, сыто...

Грузовик отмахал уже многие вёрсты.
Освещали ракеты неба древнего купол.
Тот же самый кусок – ненадкушенный, чёрствый,
Лейтенант в том же самом кармане нащупал.

Потому что жена не могла быть иною
И кусок этот снова ему подложила.
Потому что была настоящей женою.
Потому что ждала, потому что любила.

Грузовик по мостам проносился горбатым,
И внимал лейтенант орудийным раскатам,
И ворчал, что глаза снегом застит слепящим,
Потому что солдатом он был настоящим.

1942, Ленинград

1942
3.9/5 оценка (7 голосов)

Другие произведения автора

Я вышел...

Я вышел.
Открылся разбитый перрон.
Здесь только что
буря металась

МЫ – ПЕХОТА

У подножья Пулковских высот
Я лежал, и смерти черный полоз
Придавил простреленный живот.
«Ничего, до свадьбы заживет!» 

Возносится песня...

Возносится песня,
как птица,
Звенит
надо мной

Полустанок...

Полустанок.
Едва шелестит тишина.
Над поездом
и над вагоном

Колеею врезываясь в небо...

Колеею врезываясь в небо,
Грудью раздвигая небосклон,
Над полями молодого хлеба
Вслед за солнцем мчится эшелон.

В ЗНОЙ

Мы идем…
Каждый тих и строг.
Зной висит пеленой сплошною.
Зной колышется надо мною

Когда умолкнут навсегда...

Когда умолкнут навсегда
Орудий грозные раскаты,
Я приведу тебя сюда,
В свои подземные палаты.

Солдату дорог чуткий сон...

Солдату дорог чуткий сон,
Смежающий глаза,
Когда окрасит небосклон
Рассвета бирюза

ПЕСНЯ О СЕСТРЕ

Мы шли, блиндажи очищая,
Блокируя дзоты врагов.
Над нами луна молодая
Катилась среди облаков.

Свисток...

Свисток.
Отправленье.
Колеса стучат.
Бойцы молчаливы

На запад...

На запад,
на запад,
на запад!
Навстречу неведомым плёсам…

В вагоне чуть-чуть тесновато...

В вагоне чуть-чуть тесновато.
Я – в самом углу, на краю…
Бойцы вспоминают – кто хату,
Кто мать, кто невесту свою.

За солнцем вдогонку...

За солнцем вдогонку
Летит эшелон,
Чернеют воронки
С обеих сторон.

ПЛЕННЫЙ

Ты большое счастье наше застишь.
Стой теперь с поникшей головой!..
Нашу жизнь, распахнутую настежь,
Не засеять сорною травой.

Оставить комментарий

Вы комментируете как Гость.

Яндекс.Метрика