Загляну в знакомый двор,
Как в забытый сон.
Я здесь не был с давних пор,
С молодых времён.

Ленинградская ночь под обстрелом
В ослепительном блеске луны.
Над землей, беззащитной и белой,
Все сентябрьские звезды видны.

Дни наступленья, ночи без тепла,
Просвистанные ветром, ледяные.
И в пригороды, с детства дорогие,
Нас кличет вновь дорожная стрела.

Ты не любил рассказов о войне:
«Мы были и защитники, и судьи, –
Сказал однажды. – Вся война, по сути,
Навеки запечатана во мне…»

Как жили в землянках, как рыли окопы,
Как били фашистов с тобой,
Как часто сражались за счастье Европы
На нашей земле дорогой;

Он опустился на станину,
Едва земли утихла дрожь.
Дым заволакивал долину,
Ложился копотью на рожь.

Ленинградцы, дети мои!
Ленинградцы, гордость моя!
Мне в струе степного ручья
Виден отблеск невской струи.

Овеянный славною былью,
Идет он, упорен и строг.
Дорога вздымается пылью
От русских солдатских сапог.

Они сошли в Полярном в полдень. С бота.
Как уцелел он? Как дошел сюда?..
Что там теперь?.. Туда ушла пехота.
Слыхать, бомбили по пути сюда.

Вдали от стен московских – как воздуха глоток –
Среди лесов мордовских – уездный городок.
Здесь, в бабушкином доме, ещё и мал и хил,
Как в золотой соломе, я поначалу жил.

Сколько помню – мама в поле
От темна и до темна.
Наигравшись за день вволю,
Ждать садился у окна.

Не шёл я в атаку в цепочке бойцов,
«Ура» не кричал я, и не был я ранен.
Я знаю войну через память отцов,
По взрывам на киноэкране.

На фотографии отца
Тех, довоенных лет –
Уже дыхание свинца,
Уже победы свет.

А юность всё-таки была
В тылу военном, в голодухе.
В свой срок, как до войны, цвела
Черёмуха по всей округе.

Помню этот день, стократ воспетый, –
День, когда окончилась война.
Хлопнув по плечу меня, «С Победой!»
Мне сказал какой-то старшина.