Вдруг разразилась тишина
Высокой песней жаворонка.
Мы сели от тропы в сторонке.
Была военная весна.

Мы сеем мак, как чёрный порох,
И мак растёт, цветёт огнём.
Лежит бинтов багряный ворох
За опрокинутым плетнём.

Я был песчинкой в наступленье,
В бумаге писаря – строкой…
Но младший брат мой с восхищеньем
К медали тянется рукой.

«Я полюбил тебя, взглянув в твои глаза,
И в мире с той поры светло мне только с ними.
Волну несет поток, и молнию – гроза,
А я твержу твое коротенькое имя».

Не было старшего брата,
Не было младшей сёстры.
В общем, война виновата
В горестях юной поры.

Высь темна, тишине я внимаю.
Мотыльками снежинки летят.
Автомат свой к груди прижимаю,
Запахнул белоснежный халат.

Как будто за перегородкой,
За десять улиц от меня
Шли танки по Нижегородской,
Гремела тяжкая броня.

Над старым письмом замираю…
Ты пишешь: «Воюем… Зима».
Отец мой! Да что я узнаю
Из строчек скупого письма?

Солнце скрылось за дальней горой,
Опускается ночь над тобой.
Опускается и говорит:
Почему этот мальчик не спит?

Я без вести пропал среди огня.
Рыдала мать: «не верю, не хочу…»
Она молилась в церкви за меня
И ставила за здравие свечу.

У нас зима. Колючие метели
Нещадно жгут солдатское лицо,
Но я пишу, прикрыв листок шинелью,
Склонясь на пень, вам это письмецо.

– Почему у тебя ордена?
– Потому что была война.
– Почему у тебя седина?
– Всё она, дорогая, она.

Свирепая была зима,
Полгода лютовал мороз.
Наш городок сходил с ума,
По грудь сугробами зарос.

Перегорит костер и перетлеет,
Земле нужна холодная зола.
Уже никто напомнить не посмеет
О страшных днях бессмысленного зла.

…И покупаться они полетели,
Расхомутаться из тряпок тугих –
В пашню втоптали мазутные тени,
Светят, очистясь от юбок своих.