ТАМ, В ГЛУБИНЕ…
Там, в глубине, у роковой черты
Стоит на дне автобус бело-синий,
Свет искажает параллели линий
На рубеже подводной темноты.
Бредёт среди сугробов, наугад,
Живая, вопреки живой природе,
Вокруг – заледенелый Ленинград
И сорок первый завтра на исходе.
Жена, сестра, племянница и мать –
О ней не пишут с пафосом в газетах,
Но люди не желают умирать
И ждут её в холодных лазаретах.
Навстречу ей безжалостно течёт
Всё то, что называется войною.
Идёт, никем не принята в расчёт –
Ни нашей, ни противной стороною…
Она проходит сквозь снега и дым
На фоне войн и лет, едва виднеясь,
И счёт ведёт умершим и живым,
Не проклиная, веря и надеясь…
А ныне под привычные слова
У старой фотографии на стенке
Склоняется седая голова
Великой ленинградской иждивенки.