СОЛДАТ

Серый камень плаща…
Он глядит за распадок синий,
где летят, трепеща,
журавли над Россией.
Пробуждается луг,
снова роща зелёною стала.
Всё ему недосуг
сойти с пьедестала.
Худощав, камнелиц,
в прикипевшей навек пилотке,
засмотрелся на птиц,
пролетающих клином коротким.
Сколько вас на земле
батальонами встало немыми,
в неостывшей золе,
в обжигающей душу пустыне?
Сколько замерло вас,
неподвластных уже перекличке,
не ушедших в запас,
не меняющих звёзды и лычки?
Серый камень плаща,
только взгляд за распадок синий…
Камнелиц, худощав,
он стоит над Россией.

0.0/5 оценка (0 голосов)

Другие произведения автора

ФОТОГРАФИЯ

Снова память расправляет крылья
и относит прямо в детство, вниз…
На скрапной площадке* – изобилье
пулемётных лент, лимонок, гильз.

БОЛЬ

Такие мысли возникают мельком,
опасны, как сапожные ножи…
Мою шинель порезали на стельки.
– Не рано ль, мать, не рано ли, скажи?

ДЕД

У дороги дом стоит,
в доме старый дед сидит.
Уложив ладони горкой,
он в окошечко глядит.

Пришёл отец, небритый и седой...

Пришёл отец, небритый и седой,
встал у порога, обнял и заплакал…
Ухоженный, здоровый, молодой,
я только произнёс: «Ну что ты, папа…»

ВЕТЕРАНЫ

Кто прошёл сквозь пожары и беды,
не забудет уже никогда,
как цвела и дымилась Победа
и от пуль закипала вода.

НА КОСЕ

Волна в волну, как пуля в пулю…
И распластавшись на косе,
солдаты вспаренные курят,
от солнца бронзовые все.

Я – Память...

Я – Память.
Мне время подвластно.
От самого светлого дня
до самого тёмного часа
я – Память...

БЕССМЕРТИЕ

Они сейчас ещё в боях
и всё ещё дерутся насмерть,
с победным зовом на губах
и забинтованные наспех.

А сегодня день высок и пылок...

А сегодня день высок и пылок,
глаз не закрывает пятерня…
Заломив пилотку на затылок,
смотрит вся пехота на меня.

ШАРОВАРЫ

Только вьюги войны отшумели –
жизнь по кругу пошла своему.
Из карманов отцовской шинели
шаровары слатали в дому.

602-Й

В копровом цехе вечный кавардак,
железо всех времён, мастей, обличий…
То паровоз подкатится сюда
с утробной паровою перекличкой...

У ВЕЧНОГО ОГНЯ

Он не седой, не молодой, не старый,
не раненный ни разу на войне…
Я знал его… Знакомый взгляд усталый
искал кого-то в трепетном огне.

У БРАТСКОЙ МОГИЛЫ

Не розы с непокорными шипами
и не гвоздики, скромные на вид, –
ты вдруг положишь взорванную память
на рубленый кладбищенский гранит.

Оставить комментарий

Вы комментируете как Гость.

Яндекс.Метрика