Я проходил по тем местам, Серёжа,
где потерял тебя я год назад.
Пустынный дол теперь мне стал дороже
тех шумных мест, где побывал солдат.
Воинская часть, в которой мы служили,
не брала столиц.
Всё-то мы проселками кружили,
возле деревенек и станиц.
Нас в болоте заставало утро.
Нечего пенять – удел таков!
Мы теряли где-нибудь у хутора
тыщу и поболее штыков.
А соседний – слева или справа –
тот, кого я с фланга подпирал,
средь руин столичных генерал
за полночь, деля негласно славу,
с нашим генералом пировал,
а порой об этом забывал,
или телефонное спасибо
через шум и треск передавал,
а порой и это забывал.
И сегодня – прежняя работа! –
башмаками я гачу* болота,
я столиц не покорял вовек.
Предо мною хутор иль полянка,
я другого подпираю с фланга,
чтоб другой – повыше! – человек
занимал столицы и высоты,
самоотречением пехоты
ставленный на ключевых постах.
А уж будет он звонить – не будет,
даст поспать мне ночью иль разбудит, –
это дело личное.
Вот так.
* Гачить – поддевать рыбу на крючок (здесь в перен. знач.).