Село моё Призначное
В берёзовом дыму,
Хочу в любви признаться я
Тебе лишь одному.

Если будешь ранен, милый, на войне,
Напиши об этом непременно мне.
Я тебе отвечу
В тот же самый вечер.

Воспряну ото сна,
откину одеяло.
Окончилась война,
а мне и дела мало!

Закончится война – не очень скоро,
Захватит и ещё одну весну…
В лесу колонн Казанского собора
Играем мы с ребятами в войну.

Во цвете лет погиб отец… О Боже!
Он ныне в сыновья годился б мне.
Он вдвое был меня моложе,
Когда погиб на проклятой войне.

Я помню первый год от сотворенья мира.
Царапинами пуль помечена стена.
«Вороне где-то бог послал кусочек сыра…» –
учительница нам читает у окна.

Он упал, подкошенный осколком,
Даже звука не слетело с губ.
День кончался. Солнце заходило,
Отблеском заката, словно шёлком,

На позиции девушка
Провожала бойца,
Темной ночью простилася
На ступеньках крыльца.

В День Победы каждый год
я на кладбище иду.
Здесь отца могильный холм.
Старший я теперь в роду.

Отец дошёл до Кёнигсберга*.
Пал Кёнигсберг.
Была жестокой перестрелка
И колок снег.

Как давно я не видел овощей на столе!
Неужели и скатерти в мире бывают?
Мировая война, и кругом убивают.
Пью арбузную жижу на голой земле.

Да, Псков, я не забыл твоих огней,
В садах и парках шума, ликованья.
Я много здесь провел отрадных дней,
Меня волнует каждое названье.

Прогремел и замер где-то выстрел,
Отвели последних немцев в плен.
Ах, какой сегодня воздух чистый!
Вся земля купается в тепле!

Я вновь стою на Пулковских высотах,
Глубокое молчание храня,
Там, где деревья без конца и счета
Ежеминутно гибли от огня.

И видели люди, и видел Бог,
как оно над землёй взлетело,
как весть о победе грядущей,
как символ бессмертия, как