Александру Александрову, писателю, поэту
и боевому старшине из довоенного Забайкалья
Помните хозяйственную сетку, наш советский полный соцпакет?
В ней несли соседи и соседки: соль, муку, картошку, cabernet,
Книги и капусту, баклажаны, валенки, стиральный порошок.
Сетка незаметная в кармане, а вмещала чуть ли не с мешок.
Нынче в сеть вмещается планета, вся земля – китайский огород.
На просторах славных Интернета облегчён от тяжестей народ:
Долга, чести, родины, заботы… Раздробилась жизнь на много тем.
У кого-то вовсе нет работы, у кого-то – совести совсем…
«Раз свобода – значит, окна в клетку», – думал, озирая я Москву.
Вспоминал хозяйственную сетку – и увидел сетку наяву:
У метро «Охотный Ряд», где пиво и галдят на разных языках,
Шёл старик. Степенно, терпеливо нёс он сетку в старческих руках.
И свисала сетка, тяжелея, из всех дыр торчали углы книг.
И смотрел, о чём-то сожалея, этот удивительный старик.
Видно, жизнь его прошла по сводкам, выправка военная – с войны.
Я читал по орденским колодкам боевую летопись страны…
Продавал он книги, и в «Охотный» дошагал с «Кузнецкого Моста».
– Я, – сказал мне, – офицер пехоты, начинал оттуда, где Чита.
Там Онон* и Цугол**, гарнизоны. Бил японцев, немцев, брал Берлин.
Этот мир, земляк мой, – полигоны, где тебя пытают до седин.
Сетка эта, паря, не простая – в ней вся жизнь родимой стороны.
Ну, бывай… –
И, молодо шагая, он ушёл, как призрак старины.
Я купил все книги, сетку – тоже. В книгах тех – ургуй***
и сарана****…
Был старик поэтом. Я, похоже, заплатить не смог ему сполна.
Стихотворение предоставлено Ю. Перминовым.
* Оно́н – река в северо-восточной Монголии и Забайкальском крае России.
** Цу́гол – село в Могойтуйском р-не Агинского Бурятского округа, с 1951 г. место расположения одноимённого полигона ВС РФ.
*** Ургу́й – подснежник (бурят.). Прострел луговой, цветок семейства лютиковых.
**** Сарана́ – марево, туман.