Поспешают на запад вагоны,
Торопливо колёса стучат.
И девчата в защитных погонах
На сожжёные села глядят.

Был с солдатом схож я мало,
был я тощим, словно тень.
И владел из арсенала
лишь пилоткой набекрень.

Облака плывут над Бугом,
Плещут волны в берега.
И следим мы друг за другом –
Два смертельные врага.

Под ливнем стали
Перекрестным
Упал боец на пулемет.
Он в звездный миг

Есть у моих товарищей-танкистов,
Не верящих в святую мощь брони,
Беззвучная молитва атеистов:
«Помилуй, пронеси и сохрани».

Солнце скрылось за дальней горой,
Опускается ночь над тобой.
Опускается и говорит:
Почему этот мальчик не спит?

Крест-накрест белые полоски
На окнах съежившихся хат.
Родные тонкие березки
Тревожно смотрят на закат.

Всё переменится вокруг.
Отстроится столица.
Детей разбуженных испуг
Вовеки не простится.

Для мелкого в огромном места нет.
Россия победила в сорок пятом.
Пир начался. Мелькнуло много лет
В Отечестве, Победою объятом.

Храпят и волнуются кони,
Настал расставанья черед.
Пехота лежит обороне,
Разведка уходит вперед.

Сорок шестой, послепобедный,
Бедой войны пропахший год.
А под халатом мамы бедной
Уже выпячивал живот.

Поблескивая краской свежей,
На стенке катера стоят.
Их вешним светом солнце нежит,
Над ними облака парят.

Я не о том, что на потеху
ребячьим крикам гулко вторит.
Тут не до смеха. Это эхо –
глухая боль и чье-то горе…

Где осталась от кипрея ржавая стена,
Там лежит, костьми белея, батькина страна.
Рыбоеды, чаеглоты, где-то за войной
Вы остались, патриоты, все в земле родной.

Мне цыганка старая гадала,
Говорила, вкрадчивая, мне,
Что придется вынести немало
Разных бед-лишений на войне.