В украинской земле, за широким Днепром,
Где пылающих вишен не счесть,
Поднимается берег высоким бугром.
Там могила солдатская есть.

Солдату нескончаемой войны,
Собрату по перу и по оружию
Из чувства давнего великодружия
Пишу, не зная лести и вины.

Вдали отсюда, в тихой стороне,
Которую я позабыть не в силах,
Как две руки, принадлежащих мне,
Есть у меня два сына, сына милых.

Я их нашел в стране чужой,
в дымящихся руинах.
И побледнел. И взял с собой
в Россию из Берлина.

Есть такие Мекензиевы горы –
Окольцовывают мой город.
Через них к Севастополю едешь.
И проедешь порой, не заметишь.

Прохожий
Заскрипел ногой…
Ты поклонись ему.
«Подумаешь!

Красная звезда светло зажглась,
На полу лежит цветной палас.
Сюзане*, портреты на стене, –
Мы в Берлине, в красной чайхане.

Стою… А пепелище стынет.
Пилотку снял я с головы.
Село в железной паутине,
А в синем небе – журавли.

Она упала в сквере за углом,
Где девочка пекла в песке ватрушки
И разливала чай песочный в кружки,
Студила чай за кукольным столом.

Нам время не даром даётся.
Мы трудно и гордо живём.
И слово трудом достаётся,
И слава добыта трудом.

На запад,
на запад,
на запад!
Навстречу неведомым плёсам…

Я – Советской страны гражданин рядовой,
И, как счастье, мне дорого званье мое.
Если грянет война над моей головой,
Я пройду, как и прежде, сквозь пламень боев!

Вздохнув, рванулся паровоз,
И тронулся состав,
На запад сердце понеслось
От городских застав.

Забыл я патетику выспренных слов
О старой моей гимнастерке.
Но слышать приглушенный звон орденов
До слез мне обидно и горько.