Седой военный входит подбоченясь
В штабной вагон, исписанный мелком.
Рыжебородый тощий ополченец
По слякоти шагает босиком.

В маленьких конвертах белые листочки,
А в листочки вложены радость и тоска.
Хорошо знакомые бисерные строчки –
Их вписала бережно милая рука.

По нашей улице щербатой
Стучали утром костыли.
Отец прошёл войну солдатом
До вражьей выжженной земли.

Скупясь, о войне говорили,
Была эта рана свежа.
Ещё проступала из пыли
Осколков кровавая ржа.

Ты помоги мне, сердце,
Уведи –
В те давние года,
В сторонку дальнюю...

Огонь метался в дикой пляске
На желваках и круглых касках.
Я через бруствер опаленный
В неведомое сделал шаг.

У Рейхстага мне седой полковник
Ту медаль победную вручил,
И навеки я, друзья, запомнил,
Что комдив в Берлине говорил.

Солдат упал на землю и уснул.
Вокруг него раскаты канонады
Сливаются в протяжный страшный гул,
Но спит солдат, как будто так и надо.

Лишь тогда, когда с судьбой народа
Ты соединил судьбу свою,
Станут твои прожитые годы
Счастьем, завоеванным в бою.

Она была моей любовью, скромница,
Я не успел назвать ее женой.
Забуду всё, а это будет помниться
И навсегда останется со мной.

Будет весна. Журавли прилетят.
Будет висеть над землёй тихий дождь.
Мимо намокших деревьев, солдат,
ты не пройдёшь. Ты не пройдёшь.

Над Днепром сто громов гремело,
Над Днепром от гари – темень…
И вас тридцать в шинелях.
И ты – командир над всеми.

Небеса и землю на ходу
Прожигая, шел огонь на запад.
Тишина настала, как в аду,
Темнота… Золы и гари запах…

По вечерам у нас играют и поют,
А я и не пою, и не играю –
Я молодость свою припоминаю
И песни, что давно уж не поют.

Синь Алагира, Джава скалы,
Ардона горные пути!
Там сердце, как ягненок малый,
От счастья прыгало в груди.